Театр

Уильям Шекспир

Перевод: Борис Пастернак, Михаил Лозинский и Анна Радлова

«Гамлет» после Высоцкого? После Смоктуновского и Пола Скофилда? После Крэга, Козинцева, Любимова, Питера Брука?

После тысячи тысяч постановок во всем мире?

Да, именно так.

С риском для жизни, но и с огромным чувством ответственности Театр «У Никитских ворот» предлагает зрителю НОВОЕ, свое, ни на что не похожее прочтение великой пьесы.

В исключительно глубокой, формально острой, поэтичной и гротескной постановке «Гамлета» Марк Розовский предстает и зрелым Мастером режиссуры, и смелым экспериментатором-первооткрывателем знакомых образов и текстов. Открытия Марка Розовского в «Гамлете» поражают своей мотивированностью и неожиданными решениями, имеющими смысловую опору, благодаря глубинному проникновению в шекспировское миросознание.

Главная тема Гамлета – право на насилие, право на месть, на личный суд в целях достижения Высшей справедливости. Вот почему не следует искусственно актуализировать «Гамлета». Он актуален и так. Но заново прочесть великую пьесу, трактующую тему греха и ответственности за грех, может быть, стоит сегодня, как никогда.

Здесь Гамлет бродит по сцене с томиком в руках. Он, актер, дающий представление в Эльсиноре, принц  только на подмостках. Но, как и положено актеру, Гамлет проживает свою роль до конца. Так, узнав о том, что нынешний король, дядя Гамлета, вероломно убил своего брата-короля, отца Гамлета, чтобы обманом захватить трон, Гамлет принимает решение отомстить дяде. В решении своем он, тем не менее, не уверен, и непрестанно колеблется между пресловутыми «быть» и «не быть», и лишь в финале, умирающий, отваживается пронзить дядю смертоносной рапирой.

Итак, сюжетная линия верна шекспировскому тексту, полному вопросов и неразрешимых загадок. Однако то, что Гамлет на самом деле лицедей  и исполняет свою роль, не расставаясь с книгой, позволяет сказать, что в постановке особенно выпукло высвечена и гротескно эксплицирована одна поистине шекспировская проблема: выбираем ли мы ту роль, которую сыграем? Если нет, можем ли мы хотя бы ее срежиссировать, расставить акценты, творчески обыграть события, декорации, костюмы? Или все, что нам остается, это актерствовать, неистово отдаваясь тому, что мы проживаем, и по возможности поменьше задаваясь вопросом, а кто же все это придумал, если нам, скажем, выпало на долю мстить за отца и умирать в финале нашей трагедии?